Недавно я в часы свободы
Недавно я в часы свободы
Устав наездника читал1
И даже ясно понимал
Его искусные доводы;
Узнал я резкие черты
Неподражаемого слога;
Но перевертывал листы
И — признаюсь — роптал на Бога.
Я думал: ветреный певец,
Не сотвори себе кумира,
Перебесилась наконец
Твоя проказливая лира,
И, сердцем охладев навек,
Ты, видно, стал в угоду мира
Благоразумный человек!
О горе, молвил я сквозь слезы,
Кто дал Давыдову совет
Оставить лавр, оставить розы?
Как мог унизиться до прозы
Венчанный музою поэт,
Презрев и славу прежних лет,
И Бурцовой2 души угрозы!
И вдруг растрепанную тень
Я вижу прямо пред собою,
Пьяна, как в самый смерти день,
Столбом усы, виски горою,
Жестокий ментик за спиною
И кивер чудо набекрень.
А.С. Пушкин
(1822)
1 Имеется в виду книга Д.Давыдова «Опыт теории партизанского действия», только что вышедшая в свет.
2 А.П.Бурцев — сослуживец Д.Давыдова, воспетый им «величайший гуляка»
✎ Размер стихотворения: четырёхстопный ямб. Стопа: двухсложная с ударением на втором слоге.
Другие стихи Пушкина:
- Кн. Козловскому («Ценитель умственных творений исполинских...»)
- Ответ Ф.Т. («Нет, не черкешенка она...»)
- Ты и вы («Пустое в ы сердечным т ы...»)
- Он между нами жил («Он между нами жил...»)
- На Испанию родную («На Испанию родную...»)
- Из письма к Вяземскому («Любезный Вяземский, поэт и камергер.....»)
- Золото и булат (««Все мое»,- сказало злато...»)
- Я помню чудное мгновенье («Я помню чудное мгновенье...»)
- Наслажденье («В неволе скучной увядает...»)
- В альбом Пущину («Взглянув когда-нибудь на тайный сей листок...»)
